Андрэ Нортон - Драконова магия [Операция «Поиск во времени». Драконова магия]

Так что он отправился в свою кампанию на лошадях, и он вовремя появлялся и здесь, и там, всюду успевая. И мы столько времени проводили в те дни в сёдлах, что кожа на наших задницах огрубела, как мозоли на руках. И стоило где-нибудь высадиться саксонцам, там оказывались и мы — ещё до того, как они догадывались об этом. Да, лошади и Стража очистили этот край и поддерживали в нём спокойствие.

Я помню тот день, когда ему передали знамя Дракона. Это была новая, подозрительно странная вещь. Только дай ветру поймать его полотнище — и оно вырывается из рук, словно огромный красный червь, тянущийся когтями к тебе. И когда он зардел над его головой, он полюбил его. Да, у нас был Дракон — пока его не порезали на кусочки. Его вид, похоже, вызывал у язычников бешенство, и они всякий раз направляли к нему свои копья. Однако мы просто передавали его цепочкой между собой. Когда взывает рог войны, Дракон отвечает ему!

Артос знал это знамя. Похожее, но меньших размеров развевалось над дозорной башней, когда здесь находился Верховный Король, и оно было унесено вместе с ним, когда он отправился в поход. Впрочем, большой Дракон хранился в безопасном месте до тех пор, пока не наступала необходимость в битве. Цезаря называли «Пендрагоном» — почти как «Дракон». И кое-кто из простолюдинов действительно верил, что у него есть всамделишный дракон, который помогает ему в сражениях.

— Но несмотря на все ваши доблестные усилия Крылатые Шлемы по-прежнему приходят, — заметил Арчаис.

— Приходят и умирают, — Кай отодвинулся от стола. — Они всегда приходят — таков их образ жизни.

— Но есть ли в этом необходимость? — голос Паулюса прозвучал слабым шёпотом после баса Кая. — Можно же найти возможность поддерживать мир, чтобы все люди жили в дружбе и согласии.

Кай рассмеялся.

— Кричать о мире Крылатому Шлему, когда он ломится в твою дверь, Отец, с поднятым топором, чтобы зарубить тебя? У таких людей существует только одно понятие о мире, — голова его повернулась к притихшему Артосу, о котором, казалось, забыли. — Эй, юноша, отправляйся-ка ты в кроватку. Прежде, чем пропоют петухи, ты снова понадобишься на поле. При удаче мы сможем собрать оставшуюся часть ячменя ещё до наступления ночи.

— С Божьей милостью, — поправил его Паулюс. Однако Кай не обратил внимания на жреца, широко разведя свои мускулистые руки в стороны.

Но только Артосу так никогда и не довелось снова поработать на ячменном поле. И всё это случилось потому, что он решил напиться воды.

Молодой воин настолько устал, что тут же крепко уснул, однако вскоре он очнулся, стряхнув следы сна, которого не мог потом припомнить, — осталось лишь ощущение страха. Он привстал на соломенном тюфяке, служившем ему постелью, ощущая сильную жажду. Вокруг него раздавалось тяжёлое и ровное дыхание других спящих. В коридоре светился тонкий луч лунного света.

Ещё раз прошёл он по этому лабиринту комнат, коридоров и дворов, где некогда жил римский наместник. Но теперь этот дворец пришёл в ужасное состояние, потому что полностью его никто не использовал.

Ближайший источник воды находился в главном зале, и Артос задумался, идти ли ему туда. Он провёл пересохшим языком по треснувшим губам и решил, что придётся. Он спал прямо в брюках и обуви — настолько он устал, и теперь ему не хотелось возвращаться обратно за туникой с риском наткнуться на чей-либо тюфяк.

Лунный свет проникал в коридор через окно. Но был и ещё один источник света — тусклое сияние из какой-то другой комнаты. Это вызвало любопытство Артоса. Кто бы это мог быть? Стража дежурит гораздо дальше. Именно из-за любопытства он и отправился туда, едва передвигая ногами, — к полураспахнутой двери в коридор.

Мальчик тихо прошёл мимо закрытой комнаты Кая. Дальше располагались две пустые комнаты, которые обычно занимали люди Короля, сейчас ускакавшие вместе с ним на север. Так что оставалась только оружейная комната. Но почему?..

Артос осторожно направился вперёд, прижимаясь к стене. Он слышал едва слышимое бормотание спящих, их шевеление. Добравшись до того места, где дверь поворачивалась на шарнирах, юноша, никем не увиденный, заглянул в щель.

Модред… нельзя было не узнать этого молодого человека, сидевшего за столом, где оружейник хранит свои списки снаряжения. Но дальше стояли ещё трое человек, одетых в чешуйчатые доспехи Стражи, — тоже молодые. Артос знал двух из них по имени — члены кланов, призванных на военную службу два года назад. Третьим был Аргвейн, гордившийся своим кровным родством с Модредом, благодаря каким-то непонятным внутриклановым отношениям.

Артос не поверил своим глазам. Они открыли сундук Дракона. Его замок был сломан: ведь ключ хранился у Кая. И теперь они вытаскивали аккуратно свёрнутого Красного Дракона, держа его в руках скорее с нетерпением, чем с заботой, а затем засунули его в суму Аргвейна, которую тот держал наготове. Свет факела блеснул на руке Модреда, когда тот чуть пошевелился. Артос понял, что его догадка оказалась верной: это было королевское кольцо, двойник того, что носил Цезарь.

Дракон, нарукавная повязка, Модред… Как всё это сложить одно к другому, мальчик не знал. Но здесь совершалось зло, вроде чёрного дыма, клубами валившего от костра.

— …на запад. Покажи ему это и отправь туда, где четыре факела будут качаться справа налево перед полным восходом луны, — приказал Модред.

— А ты, — принц обернулся к Аргвейну, — дай сигнал Мегвину, в Калдор. Таким образом мы расколем эту землю на части, прежде чем они успеют покинуть свои поля и поднять мечи против нас. А вот с этим, — он кивнул в сторону находившегося в суме знамени Дракона, — и теми вестями, которые мы распространим, лишь несколько мечей останутся у них. Люди не будут уверены, где истина, а где ложь, пока не станет слишком поздно!

— Нельзя не отметить, что ваш план просто превосходен, Король-Повелитель, — кивнул Аргвейн.

— План этот долго вынашивался, но теперь начинает претворяться в жизнь. Пошли.

Артос едва успел отпрянуть от двери и нырнуть в одну из пустых комнат. Он стоял там в темноте, сердце гулко стучало в груди, он тёр запотевшими ладонями о брюки, пытаясь осознать услышанное.

Модред носил нарукавную повязку и похитил знамя, а Аргвейн назвал его королём. Он говорил, что факелы послужат сигналами для высадки. И эти речи о заключении мира с Крылатыми Шлемами… о том, что их корабли видели на побережье… Всё это выстраивалось в уродливый узор, в который Артос не мог поверить, настолько он был ужасен. Он должен скорее рассказать обо всём Каю!

Эти люди, конечно, уже вышли из оружейной. Мальчик промчался по коридору к закрытой двери в комнату командира и чуть приоткрыл её, так, чтобы можно было проскользнуть в образовавшуюся щель. Через окно проникали лунные лучи, освещая низкое ложе, и он услышал жуткий храп спящего там человека. Артос положил руку на его обнажённое плечо.